Концепция божественного провидения в Книге Деяния Апостолов

Преследование Савлом христиан в Дамаске не дает возможности для дальнейшего свидетельства, потому что Павел приводит их в Иерусалим (9:2).

Разрешение этой конфликтной для основного сюжета ситуации представляет собой повествование Луки об обращении жестокого гонителя христиан в последователя Христа. Событие это является результатом явного Божественного вмешательства. «Свет с неба» (9:3), Божественный голос (9:4), видение Анании (9:10) являются признаками теофании и вмешательства Бога в историю Своего народа. Лука подробно описывает все сверхъестественные события, чтобы показать дальнейшую роль Савла в исполнении Божьего замысла: «...Он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое пред народами и царями и сынами Израилевыми» (9:15).

В выражении «избранный сосуд» (skeuos ekloghj) H. Conzelmann усматривает возможную аллюзию на Иер. 50:25=27:25: «Господь открыл хранилище Свое и взял из него сосуды гнева Своего, потому что у Господа Саваофа есть дело в земле Халдейской». У Иеремии речь идет о том, что Бог накажет язычников и избавит Свой народ. Лука показывает, что с наступлением Царства Божьего ситуация изменилась: язычники также нуждаются в спасении, потому что они становятся частью Божьего народа См. Conzelmann, H. Acts of the Apostles, Hermeneia (Philadelphia: Fortress Press, 1987), 72..

В дальнейшем история обращения Павла будет повторяться в повествовании всякий раз, когда будет необходимо дать основание его проповеди язычникам (22:1-16; 26:9-18). Также присутствует умоминание о чуде исцеления Савла (9:18), которое подтверждает тот факт, что замысел Божий исполняется.

Несмотря на появление в повествовании основного персонажа, Лука по-прежнему не мыслит существование Церкви без проповеди. Показательным в данном отношении является термин, который использует Лука для обозначения как христианского учения, так и самих христиан: odoj («путь» -- 9:2; ср. 19:9, 23, 22:4; 24:14, 22).

Для Луки по-прежнему важна тема единства. Он подчеркивает важность единства в 9:26: «Савл прибыл в Иерусалим и старался пристать к ученикам...». Лука подчеркивает связь Павла с апостолами и его зависимость от Иерусалима (ср. далее 22:17-21). Может быть, поэтому в повествовании Луки нет той информации о начале служения Павла, которая содержится в Послании Галатам. Из текста Деяний следует, что Павел из Дамаска прибыл сразу в Иерусалим, однако в Гал. 1:17-24 говорится о том, что до своего появления в Иерусалиме Павел провел три года в Аравии. Ему не надо было ехать далеко, потому что в то время северо-западная оконечность Аравии доходила до Дамаска. Время, проведенное Павлом в Тарсе (9:30), также подразумевает временную паузу. В Гал. 2:1 говорится, что в этот промежуток времени Павел совершал миссионерскую деятельность в Сирии и Киликии в течение 14 лет. Факты, опущенные Лукой в повествовании, говорят о независимости исторического Павла от апостолов См. J. Cambier, Le voyage de S. Paul a Jerusalem en Act ix. 26ss. et le schema missionnaire theologique de S. Luc, NTS 8 (1961-62) 249-257. Ссылка заимствована у Conzelmann, 75.. Автор же делает акцент на единстве в ранней христианской общине и зависимости успеха свидетельства от этого единства.

Вполне возможно, что молчание Луки относительно некоторых фактов из миссионерской деятельности Павла объясняется последовательностью излагаемых им событий. Проповедь язычникам еще не может начаться в повествовании Деяний, потому что еще нет основания миссии к язычникам, которым является история обращения Корнилия (Деян. 10).

Итак, история обращения Савла начинается в 9-й главе Деяний с того момента, когда он покинул Иерусалим с разрешением от первосвященника, дающим Савлу право арестовывать христиан, а заканчивается тем, что он покидает Иерусалим в качестве христианина. Замысел Божий продолжает исполняться: Слово о Христе покидает Иерусалим и направляется в огромный эллинистический мир.

История заканчивается характерным для Луки обобщением роста Церкви: «Церкви же по всей Иудее, Галилее и Самарии были в покое, назидаясь и ходя в страхе Господнем, и, при утешении от Святого Духа, умножались» (9:31).

Обращение первого язычника: проповедь Петра Корнилию (9:32-11:18)

Новый этап обращения к язычникам начинается с рассказа о двух чудесных событиях, произошедших в Лидде и Иоппии и связанных с Петром. В Лидде Петр исцеляет расслабленного Енея (9:32-35), а в Иоппии воскрешает умершую Тавифу (9:36-42). Известно, что в то время на территории этих двух населенных пунктов преобладало языческое население. Однако, Петр приходит «к святым» (touj agiouj -- 9:32) Conzelmann считает, что речь идет не о миссионерском путешествии, а о поездке с целью осмотра состояния церквей. См. Conzelmann, H. Acts of the Apostles, 76.. Под «святыми» скорее всего имеются в виду иудеи, принявшие христианство в Иерусалиме и рассеявшиеся по Иудеи и Самарии по причине гонений (8:1). Оба чуда приводят к тому, что множество иудеев, находящихся в Лидде, в Сароне и в Иоппии, обращаются к Господу. Речь пока еще не идет об обращении язычников, потому что было бы странным, если бы Лука уделил обращению множества язычников в 9-й главе два стиха, а обращению одного язычника в 10-й главе -- 48 стихов.

Автор тем самым делает акцент на том, что ни Петр, ни Церковь, оказавшись почти на языческой территории, не осознают необходимости проповедовать язычникам. Лука таким образом создает сюжетное противоречие и показывает необходимость вмешательства со стороны Бога, замысел Которого находится в пренебрежении.

В начале 10-й главы автор знакомит нас с новым персонажем -- Корнилием, чье обращение положит основание проповеди язычникам. Описание Корнилия в 10:2 вместе с тем, что он соблюдал еврейские часы молитвы (см. 10:3 -- ср. 3:1), наводит на мысль, что он был прозелитом, однако Петр считал его иноплеменником (10:28) и остальные иудеи знали, что Корнилия не следовало рассматривать как одного из них (11:3). Вполне возможно, что он был «неполным прозелитом» Это означало, что Корнилий принял монотеизм и иудейские этические нормы, но не был обрезан. См. Стот Д. Деяния святых апостолов. С. 250., что никаким образом не меняло его положение язычника TDNT 6: 740-744.. Слово o laoj (народ -- 10:2) используется Лукой как технический термин для обозначения Израиля, что говорит о том факте, что Корнилий действительно был вне «общества завета».

В так называемом обращении Петра мы видим ярко выраженные признаки теофании (10:9-20). Лука показывает в этой части повествования явное вмешательство Божье (видения, появление ангелов и указания Духа Святого), цель которого -- преодолеть нежелание Петра и иудейских христиан проповедовать язычникам.

Несмотря на то, что Петр еще не понимает значения своего видения (10:17), из текста мы видим первые результаты видения, говорящие о его значении: «Тогда Петр, пригласив их (язычников), угостил; а на другой день, встав, пошел с ними, и некоторые из братий Иоппийских пошли с ним» (10:23). Цель Божественного откровения -- изменить отношение Петра к язычникам, сделав последних «чистыми» (10:15) в культовом отношении Относительно отношения евреев к неевреям см. Ин. 18:28. Иудейская практика в данном случае не расходилась с теорией, однако, иудеи диаспоры не избегали отношений с неевреями. См. Conzelmann, H. Acts of the Apostles, 82.. Однако Лука ясно говорит о значении видения в 10:28.

Из начала проповеди Петра Корнилию мы видим, как видение изменило отношение Петра к язычникам и проповеди им Слова. Леон Моррис говорит об этом следующим образом:

В рассказе о проповеди Петра в доме Корнилия есть поразительное место. Среди прочего Петр ссылается на слово, посланное Богом сынам Израилевым, «благовествуя мир через Иисуса Христа; Сей есть Господин всех» (10:36). Под миром подразумевается, безусловно, мир между Богом и человеком, но контекст -- дело происходит в доме благочестивого язычника, которому Бог послал видение, -- не оставляет сомнений в том, что речь идет и о мире между народами, разделенными так же, как иудеи и язычники. Это всеобъемлющий мир, и он принесен Иисусом Христом, Который охарактеризован в связи с этим как «Господин всех» Моррис, Л. Теология Нового Завета. С. 195. .

Таким образом, Лука вновь показывает универсальный характер наступившего с приходом Христа Царства, что показывает необходимость дальнейшего распространения Слова.

История Петра и Корнилия играет важную роль в повествовании Луки. Автор не просто описывает частный случай, он применяет его ко всей Церкви, представленной в лице иерусалимских верующих, и оформляет его как принцип, к которому он вернется в 15-й главе. Поэтому для автора необходимо, чтобы Петр вернулся в Иерусалим не сразу, а спустя несколько дней (10:48). Временной интервал необходим, чтобы верующие из Иерусалима узнали об этих событиях, и читатель увидел их отношение к необрезанным до объяснения Петра (11:1-3). Изменение их отношения в 11-й главе развивает основной сюжет, показывая исполнение замысла Божьего.

В 11-й главе в сообщении Петра повторяется история обращения Корнилия. В обоих случаях цель истории одинакова: показать Божественную инициативу, что дает основание миссии язычникам.

По мнению Rosner Rosner, B. The Progress of the Word, Witness to the Gospel, 227., в истории обращения Корнилия «Лука представляет полное историческое и теологическое обоснование для универсализма Евангелия, ведущее к заключению, что “язычникам Бог дал покаяние в жизнь” (11:18)». Dollar делает наблюдение, что с того момента, как Петр идет к Корнилию, следуя Божественному повелению, «центорбежность вытесняет центростремительность... Обращение вестника должно предшествовать обращению тех, кто потерян» Dollar, Luke-Acts, 185. Цит. по: Rosner, B. The Progress of the Word, Witness to the Gospel, 227..

Рост церкви в Антиохии (первая смешанная община) и гонения в Иерусалиме (11:19-12:25)

Действительно, когда церковь в Иерусалиме и ее руководители услышали сообщение Петра, «они успокоились и прославили Бога, говоря: “Видно, и язычникам дал Бог покаяние и жизнь”» (Деян. 11:18). Однако, Marshall считает, что «не совсем ясно, насколько церковь в Иерусалиме была готова следовать за Петром. Стих 18 прямо не говорит о том, что церковь в Иерусалиме тут же ревностно включилась в выполнение миссии для язычников; наоборот, создается впечатление, что этого не произошло...» Marshall, I. H. The Acts of the Apostles, 198. Цит. по: Rapse, B. Opposition to the Plan of God and Persecution, Witness to the Gospel, 241.. Лука не говорит о вопросах и сомнениях в церкви относительно того, что Бог начал совершать, но он показывает, что миссия язычникам была далека от окончательного принятия всеми. Иудеи из эллинов по теологическим соображениям не отваживались возвещать весть никому, «кроме Иудеев» (11:19) в Финикии, Кипре и Антиохии. Меньшая часть иудеев из эллинов, кипряне и киринейцы, однако, пришли в Антиохию и «говорили еллинам» (11:20). Эти примеры продвижения миссии оцениваются Лукой в терминах успеха, данного Богом; «и была рука Господня с ними, и великое число, уверовав, обратилось к Господу» (11:21).

В Деян. 11:19-14:28 Лука повествует об основании первой языческой церкви в Антиохии, «третьем» городе Римской империи После Рима и Александрии, согласно Иосифу Флавию. См. Иудейская война 3:2:4., и начале миссии язычникам.

Если соединить 11:30 с 12:24, 25, может появиться впечатление, что Павел и Варнава были в Иерусалиме во время преследования (12:1, 2). Однако об этом ничего не говорится в основной части 12-й главы. Некоторые исследователи считают, что повтор 11:30 находится в 15:1-4. Согласно этой гипотезе, два путешествия в Иерусалим в действительности были одной и той же поездкой, и, следовательно, Совет апостолов в 15-й главе состоялся раньше, чем первое миссионерское путешествие (13-я глава). Однако для автора не столько важна хронологическая последовательность событий, сколько их значение Нарушение хронологии с целью придать повествованию динамику называют «литературными швами». См. W. L. Knox, The Acts of the Apostles (Cambridge: Cambridge University, 1948) 35-36.. Эти стихи в целом находятся вне хронологически выстроенных рассказов. Для Луки важно показать связь между старшей общиной и дочерней. Агав, пророк из Иерусалима, предвозвещает Духом, что будет голод (11:28), что ведет к проведению сбора -- предприятию с целью объединить иудейскую и языческую церкви в единое братство. Тем самым Лука развивает тему единства ранней христианской Церкви как условия успеха ее свидетельства.

Рассказ о гонениях в Иерусалиме в 12-й главе заканчивается описанием чудесного освобождения Петра из темницы (12:6-11) и ужасной смерти преследователя -- царя Ирода (12:23). Лука тем самым показывает, что Бог вмешивается в историю не только в начале нового этапа свидетельства, чтобы обозначить необходимость проповеди за пределами Иерусалима, но и всякий раз, когда исполнение этого замысла Божьего оказывается под угрозой из-за внешних обстоятельств. В конце этой части Лука помещает обобщение, показывающее общее состояние свидетельства учеников, и, следовательно, состояние замысла Божьего, который продолжает исполняться: «Слово же Божие росло и распространялось» (12:24).

Говоря о композиции Деяний, следует отметить, что до 13-й главы решается проблема принятия язычников в христианскую Церковь. После 13-й главы Евангелие расширяется уже не концептуально, но географически. Однако окончательное догматическое разрешение проблемы принятия язычников Лука помещает в повествование лишь в 15-й главе после описания первого миссионерского путешествия.

1.4 Миссионерская деятельность Павла (13:1-21:16)

События, которые Лука помещает в следующую часть повествования (13:1-21:16), связаны в основном с личностью Павла, который возвещает Слово среди иудеев и язычников, направляясь все дальше и дальше от Иерусалима. Последовательность этих событий и их характер создают необходимую динамику для того, чтобы развитие основного сюжета максимально приблизилось к своей кульминационной точке, а персонажи повествования вместе с читателем приблизились к «краю земли»... Осуществляется самый заметный и показательный аспект замысла Божьего: географическое распространение Слова.

Именно географическое распространение Слова представляет собой основную сюжетную линию в этой части повествования, что вовсе не исключает присутствия дополнительных сюжетных линий, ранее обозначенных автором.

Повествование этой части можно разделить на следующие сюжетные отрывки:

*Первое миссионерское путешествие (13:1-14:28);

*Собор в Иерусалиме (15:1-35);

*Второе миссионерское путешествие (15:36-21:26).

Посмотрим, какую роль играет каждый из этих отрывков в свете исполнения замысла Божьего.

Первое миссионерское путешествие (13:1-14:28)

Прежде чем перейти к описанию первого миссионерского путешествия, для Луки важно показать, что его определяющим мотивационным фактором является проявление инициативы Божьей. В Антиохии Святой Дух определяет главных участников миссионерской деятельности: «Дух Святой сказал “отделите Мне Варнаву и Савла”» (13:2). Таким образом, уже в начале новой части Лука показывает то, что делает христианское свидетельство таким непреодолимым. Многие, кто услышат его, будут склонны, без сомнения, приписывать его рост скорее человеческому упорству и настойчивости. Лука замечает, что христианское свидетельство не только задумано Богом, но Им же и выполняется. Он открывает, что непреклонный характер этого свидетельства обязан Божественному приготовлению, содействию и поддержке.

Говоря о Божественном приготовлении, следует заметить, что оно заключалось не только в определении главных участников. Joachim Jeremias писал об иудаизме как о «первой великой миссионерской религии, которая возникла в Средиземноморье», и о «беспримерном периоде миссионерской деятельности», который последовал за ее проявлением. Как следствие, христиане-миссионеры повсюду находили прозелитов и богобоязненных. «Преобладающий успех миссии Апостола Павла, который в течение десяти лет основал центры христианской веры почти во всех частях современного мира, произошел частью потому, что он мог строить на фундаменте, подготовленном иудейскими миссиями» Jeremias, J. Jesus' Promise to the Nations, 1956; English translation, 1958, 11, 16. Цит. по: Стот Д. Деяния святых апостолов. С. 327.. Поэтому замечание Луки, что первое миссионерское путешествие Павел начал с проповеди в синагогах иудейских (13:5), не случайно.

Изложение проповеди Павла в синагоге в Антиохии Писидийской (13:14-43) необходимо для автора в повествовании, чтобы в очередной раз показать связь христианской Церкви с народом израильским в свете истории спасения. Для Павла служение Христа и свидетельство ранней Церкви помещаются не только в рамки современной римской и палестинской истории, но также связаны с Божественным замыслом истории спасения, берущим свое начало в обетованиях Ветхого Завета: «Бог по обетованию воздвиг Израилю Спасителя Иисуса» (13:23). Как замечает Леон Моррис, «история -- это сцена, где Бог разыгрывает свой план, в котором Лука видит центральной фигурой Иисуса» Моррис Л. Теология Нового Завета. С. 208..

Hans Conzelmann озаглавил свою важную книгу о теологии Луки «Die Mitte der Zeit» («Середина времени»). Заглавие указывает на важную для евангелиста истину. Многое произошло до пришествия Иисуса, но все это имело лишь предварительный смысл. Многое произошло после Его вознесения, но все это было исполнением того, что Он совершил Своей искупительной смертью. Все, что произошло до и после земной жизни Иисуса, конечно, связано с историей, но центром ее для Луки являются Его жизнь, смерть, воскресение и вознесение -- центром не в том смысле, что сколько было до, столько будет и после, а в том, что жизнь Иисуса есть ось вращения всего. Мы поймем Луку, только если признаем решающее значение Иисуса.

Также в этой части Лука развивает тему Царства Божьего, наступившего с приходом Христа, подчеркивая то, что это Царство не является альтернативой традиционного иудаизма: «Ради Него возвещается вам прощение грехов; и во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, оправдывается Им всякий верующий» (13:38-39). Новое вино не вливается в ветхие мехи (Лк. 5:36, 37) Матфей и Марк одинаково передают это высказывание: «Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленной ткани». Здесь содержится мысль о большей прочности заплаты. Лука же говорит: «Никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды; а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой» (Leon Morris, The Gospel According to St. Luke, London, 1974, 121). Мысль о заплате возникает в разных местах и с разной силой. Матфей и Марк подчеркивают мощь того, что делает Иисус. Для Луки важно то, что это не сочетаемо со старым. См. Моррис Л. Теология Нового Завета. С. 208..

Все происходящее в истории Лука представляет в свете пророчеств Ветхого Завета, исполнение которых открывает замысел Божий. Хотя многие иудеи приняли проповедь Павла о прощении (13:43), непринятие ее некоторыми иудеями (13:46, 50) исполняет слова Аввакума: «... Я делаю дело во дни ваши, дело, которому не поверили бы вы, если бы кто рассказывал вам» (13:41=Авв. 1:5). Положительный отклик на весть среди язычников (13:48) исполняет слова Исаии: «Я положил Тебя во свет язычникам, чтобы Ты был во спасение до края земли» (13:47=Ис. 49:6). Павел проповедует язычникам как помазанный вестник Божий. Замечательно то, что в Лк. 2:32 этот стих Исаии относится к Иисусу, но здесь автор использует его с целью дать основание проповеди апостолов. Таким образом, свидетельство апостолов является не их действием, но действием Христа, с которым они отождествляются.

Сюжетный отрывок заканчивается возвращением Павла и Варнавы в Антиохию. Сообщение апостолов о своем путешествии показывает направленность замысла Божьего и его подлинного исполнителя: «Они рассказали все, что сотворил Бог с ними и как Он отверз дверь веры язычникам» (14:27).

Собор в Иерусалиме (15:1-35)

Как говорит Rosner Rosner, B. The Progress of the Word, Witness to the Gospel, 227., «Деяния без 15-й главы было бы похоже на свадебную церемонию без официального заявления». По его мнению, события, описанные в главах с 1 по 14, подготавливают читателя к главному решению Деяний, и то, что в повествовании последует дальше, просто помогает читателю увидеть выполнение этого решения.

С Rosner, который считает 15-ю главу литературным центром Деяний, можно согласиться. В древнем мире было общепринятым, что литературное произведение имеет не только начало и конец, но и центр. Хотя Деяния и не являются трагедией, некоторые замечания Горация о трагедиях подходят и для Деяний:

Мы всегда ждем подлинного начала…, подлинного центра и подлинного завершения или концовки. Все действие должно восходить в упорядоченной последовательности по направлению к центру и от него нисходить в такой же упорядоченной последовательности к концовке Слова Горация приводятся в статье Hitchcock, F. `Is the Fourth Gospel a Drama?' Theology 7, (123), 16. Цит. по: Rosner, B. The Progress of the Word. Witness to the Gospel, 227..

Понятие о литературном центре присуще также произведениям библейской литературы, с которыми сходны Деяния См. Rosner, B. Acts and Biblical History, in Winter, B. W. and Clark, A. D. (eds.), The Book of Acts in Its Ancient Literary Setting, A1CS, v. 1 (Grand Rapids/Carlisle: Eerdmans/Paternoster, 1993)., такими, как 1 и 2 Паралипоменон Ср. Johnstone, `Guilt and Atonement: The Theme of 1 and 2 Chronicles'; JSOT 42 (1986). и некоторые псалмы.

Лука делает Собор в Иерусалиме литературным центром своего произведения, показывая тем самым, что универсальность и прогресс Слова утверждается на основании единства народа Божьего.

Показательными в данном отношении являются слова Иакова: «... Бог первоначально призрел на язычников, чтобы составить из них народ во имя Свое» (15:14). По мнению Hans Conselmann, выражение ec eqnwn laon («из язычников народ») является «преднамеренно пародоксальной формулировкой» H. Conzelmann, Acts of the Apostles, 117.. Слово laoj в Септагинте относится к Израилю, а eqnoj -- к язычникам, в таком же значении Лука использует эти термины в Деяниях. Многочисленные тексты Ветхого Завета, в которых встречаются оба слова, подчеркивают разницу между laoj и eqnoj, обусловленную Божественным избранием (Втор. 14:2; 26:18, 19). В выражении ec eqnwn laon границы между этими двумя терминами стираются. Язычники, которые всегда были вне народа Божьего, у Луки становятся его частью с наступлением Царства Божьего.

Иаков также цитирует слова Амоса: «...Воссоздам скинию Давидову падшую» (Деян. 15:16; Ам. 9:11), что помогает автору Деяний вновь подчеркнуть обусловленную пророчеством преемственность христианской Церкви с народом Божьим «Вероятно, под восстановлением скинии следует понимать возведение взамен храма церкви как нового места для богослужения... Церковь здесь понимается как способ, посредством которого язычники могут познать Господа» (I. H. Marshall, The Acts of the Apostles, Leicester, 1980, 252). F. F. Bruce предпочитает считать, что речь идет о «воскресении и возвеличении Христа Сына Давидова и воссоздании нового Израиля в лице Его учеников» (Commentary on the Book of the Acts, London, 1954, 310). Цит. по: Моррис Л. Теология Нового Завета. С. 190..

Второе миссионерское путешествие (15:36-21:16)

В начале этого сюжетного отрывка Лука после упоминания о расколе между Павлом и Варнавой (15:36-41) скупо описывает путешествие из Листры в Троаду (400 км) в четырех стихах (16:6-9). Скорее не само путешествие, а мотивирующие его факторы, которые имеют значение; в каждом случае Божественные посредники руководят путешественниками. Сначала «они не были допущены Духом Святым проповедовать слово в Асии» (16:6), затем «Дух не допустил их» идти в Вифинию (16:7), затем видение мужа Македонянина заставляет Павла идти в Македонию (16:9). Таким образом, решающее передвижение из Малой Асии в Европу трижды подтверждено за счет вмешательства Божественных посредников. Лука затем добавляет замечание: «призвал нас Господь благовествовать» в Македонии (16:10).

Павел решительно продолжает возвещать Слово, направляясь все дальше и дальше от Иерусалима (Филиппы -- 16-я глава; Фессалоника, Верия и Афины -- 17-я глава; Коринф -- 18-я глава; Ефес -- 19-я глава; Македония и Эллада -- 20-я глава). Удаляется ли Павел от Иерусалима лишь в географическом смысле или это значит, что Иерусалим влияет все меньше и меньше на Павла и его миссионерские путешествия? Обращено ли свидетельство Павла по-прежнему к иудеям или оно теперь имеет исключительно языческую направленность? Слово у Луки по-прежнему остается универсальным.

Деяния представляют Павла проповедующим сначала в синагогах иудеям и боящимся Бога. Даже после отвержения иудеями его проповеди и слов Павла «...отныне иду к язычникам» (18:6) он продолжает им проповедовать (18:7). Для Павла также важна не только проповедь иудеям в диаспоре, но и проповедь в Иерусалиме, где он стремится оказаться во время праздников (18:21; 20:16). С целью свидетельства иудеям о Христе он практикует иудейские ритуалы, включая обрезание (16:3), обет назорейства (18:18) Упоминание о волосах дает возможность предположить, что это был обет назорейства (Числ. 6:1), который включает в себя воздержание от вина и от стрижки волос на определенный период, в конце которого волосы должны быть острижены, а затем сожжены вместе с другими жертвоприношениями как символ посвящения себя Богу. Если этот обет был совершен вдали от Иерусалима, то волосы можно было привезти туда для сожжения. Такие обеты приносились «либо в благодарность за прошлые благословения (такие, как безопасное служение Павла в Коринфе), либо как часть прошений о будущих благословениях (таких, как безопасность во время предстоящих путешествий Павла)» (Marshall, I. H. The Acts of the Apostles, 300). Цит. по: Стотт Д. Деяния святых апостолов. С. 418. и обряд очищения в Иерусалимском храме (21:26). Как замечает Dollar, «Служение Павла [в Деян. 15:31-21:16] относится как к иудеям, так и к язычникам, но имеет иудейский приоритет, что согласуется и представляет собой развитие служения, начатое Церковью в Иерусалиме» Dollar, Luke-Acts, 259. Цит. по: Rosner, B. The Progress of the Word. Witness to the Gospel, 228.. Таким образом, развитие Слова в 15:36-21:16 относится скорее к географическим границам, нежели к этническим.

Также этот отрывок содержит два характерных для Луки обобщения о состоянии Слова, показывающих, на каком этапе находится выполнение замысла Божьего:

*«И церкви утверждались верою и ежедневно увеличивались числом» (16:5);

*«С такою силою возрастало и возмогало слово Господне» (19:20).

Преследования, с которыми встречается христианской свидетельство, в повествовании Луки говорят об исполнении замысла Божьего. Иисус во время Своего земного служения предупреждал Своих учеников о предстоящих гонениях. Лука изо всех сил старается показать, что в Деяниях пророческие слова Иисуса исполняются в жизни Его последователей. Их изгоняют из синагог (Деян. 6:9; 9:2, 21; 22:19) и бросают в темницы (4:3; 5:18-23; 8:3; 12:4-10; 16:23-37; 21:33-28:31). Они предстают перед царями (12:1-4; 25:13-26:32) и правителями (13:6-12; 18:12-17; 23:33-24:26; 25:1-26:32).

Павел говорит в Милите пресвитерам из Ефеса, что узы и скорби ждут его по всем городам, как ему открыл Святой Дух (См. 20:23). Снова дважды, в Тире (21:4) и в Кесарии (21:10-12), Павел получает ясные пророчества о том, что в Иерусалиме его ждут узы. Вопреки мольбе учеников Павел неизменен в своих намерениях. Когда верующие в Кесарии говорят: «Да будет воля Господня!» (21:14), их слова являются позитивным признанием воли Божьей. Читатель Луки узнает, что узы Павла являются выражением Божественной воли и его послушанием этой воли.

Лука также словами Павла напоминает читателю о перспективе распространения Слова, обозначенной в 1:8: «Когда же это совершилось, Павел положил в Духе, пройдя Македонию и Ахаию, идти в Иерусалим, сказав: побывав там, я должен видеть и Рим» (19:21).

Часть заканчивается кратким географическим замечанием, что Павел вернулся в Иерусалим (21:15, 16), что переводит повествование на новый этап развития основного сюжета.

1.5 Арест и преследования Павла (21:17-28:15)

Повествование этой части начинается в Иерусалиме со встречи Павла с верующими (21:17-25) и его посещения храма (21:26), что становится причиной смятения в иудейском обществе (21:27-32) и ареста Павла (27:33). Последующие события касаются римских уз апостола. Если предыдущая часть повествования была посвящена географическому развитию Слова, то эта часть показывает его социальное развитие: благодаря узам Павла, его римскому гражданству и апологетическим выступлениям объектом свидетельства становится римская законодательная система и его представители (тысяченачальник Лисий -- главы 21, 22; правители Феликс и Фест -- главы 23-25; царь Агриппа -- глава 25).

Географическое передвижение Павла объясняется в повествовании как необходимое условие исполнения замысла Божьего (1:8). Эта тема появляется еще в предыдущей части (19:21). На этом этапе развития основного сюжета эта тема звучит в словах Господа Павлу: «Дерзай, Павел; ибо как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме» Сравнение с проповедью в Иерусалиме предполагает не только факт свидетельства в Риме, но и также его характер, схожий с характером свидетельства в Иерусалиме, т. е. как Павел в гонениях свидетельствовал враждебной толпе и начальствам в Иерусалиме, в таких же условиях он будет свидетельствовать и в Риме. См. Rapske, B. Opposition to the Plan of God and Persecution, Witness to the Gospel, 254.. Следующие замечания также объясняют движение узника Павла в Рим как часть исполнения замысла Божьего:

*Слова Агриппы Фесту: «можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря» (26:32);

*Слова ангела Павлу: «не бойся, Павел! тебе должно предстать пред кесаря...» (27:24).

Некоторые события повествования вновь создают сюжетное противоречие, когда под угрозой оказывается жизнь Павла, а следовательно, и выполнение замысла Божьего. Сверхъестественное вмешательство Божье вновь является средством, разрешающим конфликт. Бог спасает Павла и всех, плывущих с ним, во время кораблекрушения и посредством действия сотника, который останавливает воинов, хотевших было умертвить узников (27:42-44).

Следует сделать еще одно важное наблюдение. Простая формулировка Евангелия, направленного от иудеев в Иерусалиме к язычникам в Риме, -- обманчива. На примере предыдущей части мы заметили, что иудейская сторона миссии в Деяниях не отсекается. Повествование книги не заменяет одну форму приверженности (только иудейской) другой (только языческой). Автор подчеркивает как безупречное иудейство Павла (см. 22:3; 24:11-18; 25:8), так и его служение иудеям и язычникам (см. 21:17-32; 22:21; 26:17), и его свидетельство тем, кто находится с ним на корабле и на острове Мелит (см. 27:21-26, 35-36; 28:10). В последних стихах книги говорится, что в Риме Павел «принимал всех приходивших к нему» (28:30).

Повествование Луки говорит скорее не о Павле, как замечает Rosner Rosner, B. The Progress of the Word. Witness to the Gospel, 228-229., а о «христианской вере: ее весть имеет основание в иудаизме и Писании и ее масштаб универсален, она направлена на все уровни общества, включая и правителей». Эти два аспекта христианской веры (основание в иудейских Писаниях и универсализм) пересекаются удивительным образом в 26:22, 23, когда Павел перед царем Агриппой утверждает, что «пророки и Моисей говорили, что Христос имел возвестить свет народу [Иудейскому] и язычникам».

Эта часть заканчивается двумя предложениями, являющимися как географическими, так и богословскими выводами. Географическая ссылка («потом пошли в Рим», 28:14), говорит об исполнении Божьего замысла, видимого с 19:21 и подразумеваемого еще с 1:8. Богословское обобщение представляет собой прямое признание Божественного провидения -- «Павел возблагодарил Бога и ободрился» (28:15).

1.6 Последняя сцена в Риме (28:16-31)

Описание этой сцены предваряется кратким географическим замечанием -- «когда же пришли мы в Рим» (28:16). Эта часть включает в себя рассказ о двух встречах Павла с местной иудейской знатью (28:17-22, 23-28) и характерного для Луки обобщения: «И жил Павел целых два года на своем иждивении и принимал всех, приходивших к нему, проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно» (28:30, 31). На этом повествование Книги Деяний святых апостолов, самой увлекательной по сюжету книги Нового Завета, к сожалению, прерывается...

1.7 Бесконечное продвижение

Почему Лука не рассказывает нам о дальнейшей судьбе Павла, ведь половина книги посвящена именно этой личности? Было предложено множество объяснений:

*сам факт того, что Евангелие достигает Рима, уже является кульминационным пунктом повествования независимо от судьбы Павла;

*читатель Луки уже знает о смерти Павла или его освобождении;

*Деяния были написаны с целью оправдать Павла перед римскими властями, чтобы те освободили его из заключения;

*у автора закончился свиток;

*Лука просто не знал ничего о судьбе Павла;

*Лука намеревался написать третью книгу Там же, с. 230..

Последнее предположение является наиболее обоснованным, если учесть некоторые лексические особенности пролога книги, о чем говорилось раньше.

Но даже в том случае, если написание третьего тома не входило в планы автора, последние стихи Деяний не похожи на заключительные, и, следовательно, создают у читателя впечатление о непрерывном и незаконченном характере распространения Слова. Читатель превращается из постороннего наблюдателя в участника истории спасения, о которой писал Лука в Евангелии и Деяниях. Теперь от его свидетельства зависит исполнение замысла Божьего.

В последних стихах книги также присутствуют три элемента, посредством которых автор возвращает читателя в прошлое, открывая тем самым будущее.

Повествование показывает, что поручение Господа в Деян. 1:8 полностью не исполняется с появлением апостола в Риме, что показывает необходимость дальнейшего свидетельства последователей Христа.

Отрывок (Деян. 28:30, 31) является характерным для стиля Луки обобщением, роль которого в повествовании заключается в том, чтобы показать переход от одного периода роста к другому. Таким образом, дальнейший рост христианской церкви подразумевается, что даст силы христианам свидетельствовать вопреки гонениям.

Молчание Луки относительно судьбы Павла, его «приостановленное заключение», можно сравнить с аналогичными заключениями в произведениях Гомера, греко-римской поэзии и историографии, включая Геродота Marguerat, D. The End of the Acts (28.16-31) and the Rhetoric of Silence, in Porter, S. E. and Olbricht (eds.), Rhetoric and the New Testament: Essays from the 1992 Heidelberg Conference, JSNTSS 90 (Sheffield: JSOT Press, 1993), 89.. Marguerat утверждает на основании этих образцов литературы и представлений в древней риторике относительно эффекта тишины, что в Деян. 28:30, 31 Лука, не прибегая к помощи слов, создает образ Того, Кто всегда был идеальным исполнителем замысла Божьего, кто в повествовании все время находился рядом с главными персонажами и давал силу их свидетельству. Образ Христа, нарисованный молчанием Луки, заверяет в Его постоянном присутствии с теми, кто будет свидетельствовать после апостола Павла.

Итак, мы видим, что прямые утверждения автора и мотивы, присутствующие в повествовании, развитие основного сюжета и дополнительных сюжетных линий объясняет существование ранней Церкви в рамках всеобъемлющего замысла Божьего.

Это замысел имеет космические и вселенские границы. Он включает в себя земное служение Христа, Его смерть и воскресение, воцарение на небе и присутствие с Церковью на земле и открывает Его будущую роль как Судьи. Он возвращает нас еще дальше: к истории Израиля, которым Бог руководил через Авраама, Иосифа, Моисея, Давида и пророков. В действительности замысел Божий простирается еще дальше -- ко времени Творения в прошлом и к Суду в конце истории в будущем. Часть этого Божьего замысла исполняется в основании христианской Церкви в Иерусалиме и ее свидетельстве.

Таким образом, мы можем заключить, что общая роль толкования Лукой исторических событий в рамках Божьего замысла заключается в том, чтобы ободрить читателей, когда их вера будет переживать испытания в послеапостольский период, дать им теологическое основание для миссионерской деятельности.

Глава 2. «Неизбежное» исполнение Божьего замысла и роль человеческой воли

В предыдущей части нашего исследования мы рассмотрели вопрос характера Божьего замысла в Книге Деяния апостолов, но не коснулись механизма исполнения этого замысла на уровне отдельного человека. Лука показывает в повествовании, что основным содержанием замысла Божьего является спасение человечества, и поэтому никто не в силах помешать его исполнению. Но имеем ли мы основание, чтобы говорить о том, что идея необходимости (dei) исполнения Божьего замысла в богословии Луки имеет характер предопределения? Являются ли определяющими для исполнения воли Божьей действия самого человека или же «Божественная необходимость» управляет действиями людей и обстоятельствами независимо от их воли?

Это предположение, однако, что dei у Луки подразумевает пассивность человека, чьи действия ограничены судьбой, пассивность, выраженную в слепом послушании, не находит подтверждения в повествовании Луки.

2.1 Следование Божественной необходимости в Евангелии от Луки и Деяниях

Предварительные наблюдения

Из сорока Четвертое издание Moulton и Gaden, A Concordance to the Greek New Testament (Edinburgh: T. & T. Clark, 1963) дает список из сорока двух употреблений, включая сомнительное dei в Деян. 18:21 и менее сомнительное в Деян. 21:22. случаев употребления dei в Евангелии от Луки и Деяниях, подкрепленных наиболее авторитетными манускриптами, по меньшей мере, тринадцать «ординарные». Это создает трудность в толковании их на языке любого вида Божественной необходимости или фаталистической неизбежности. Даже среди тех примеров, где необходимость обосновывается Божьей волей, есть два случая, в которых эта необходимость относится к тому, что нужно делать:

«... сие (любовь и суд Божий) надлежало делать и того не оставлять...» (Лк. 11:42);

«... мужи! надлежало послушаться меня...» (Деян. 27:21).

Подобные примеры такого обычного использования dei для выражения этических норм поведения или справедливых требований не дают основания охарактеризовать dei у Луки как технический термин для Божественной необходимости, даже когда dei встречается наряду с идеей Божественной воли. Оставшиеся 11 примеров ясного ординарного употребления представляют собой следующие тексты: Лк. 12:12; 13:14, 16; 15:32; 22:7; Деян. 15:5; 20:35; 24:19; 25:10; 25:24 и 26:9. Эти примеры уместны для изучения «необходимостей», которые относятся к жизни Иисуса, Павла или церкви. Однако на их основании нельзя делать поспешных выводов об идее предопределительных или фаталистических намеков, содержащихся в dei у Луки.

Миссия Павла, согласно Луке, является частью исполнения Божьего замысла. Каждый рассказ о его обращении и призвании (Деян. 9:1-19; 22:1-21; 26:12-18) подчеркивает тот факт, что именно Бог остановил Павла на пути в Дамаск и поручил проповедовать язычникам. Тем самым Лука наделяет Павла полномочиями, необходимыми для совершения миссии язычникам, и показывает, что тот исполняет замысел Божий. В то же самое время, каждый вариант рассказа об обращении Павла содержит повеление:

«Господь же сказал: “Я Иисус, Которого ты гонишь; встань и иди в город; и сказано будет тебе, что тебе надобно (dei) делать”» (Деян. 9:5, 6).

Откровение, данное Богом Анании о проповеди Павла язычникам и его страданиях (Деян. 9:15, 16), показывает контекст присутствующей в этих стихах идеи необходимости. Дальнейшее пояснение представлено в Деян. 22:6-21 в рассказе Павла о своем обращении, который включает Божественное раскрытие апостолу миссии язычникам:

«Но встань и стань на ноги твои; ибо Я для того и явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем того, что ты видел и что Я открою тебе, избавляя тебя от народа Иудейского и от язычников, к которым теперь Я посылаю тебя...» (Деян. 26:16, 17).

В последующем стихе Павел описывает свой ответ на это видение как проявление послушания: ouk egenomhn apeiqhj («я не воспротивился» -- Деян. 26:19). В рамки этого послушания входит свидетельство в Дамаске, Иерусалиме, во всей Иудее и среди язычников В Деян. 9:16 это послушание связано с «необходимостью» (dei) страдания. Как слуга, избранный Богом, Павел стоит в длинном ряду страдающих пророков (Лк. 13:34 и Деян. 7:52). В связи с этим хорошо заметно, что в Деян. 22:6-21 описание призвания Павла напоминает призвание пророка Исаии (22:17-21; см. Otto Betz, “Die Vision des Paulus im Tempel von Jerusalem,” Verborum Veritas: Festschrift fur Gustav Stahlin [Wuppertal: Rolf Brockhause, 1970] 113-124; здесь снова у Луки присутствует идея об отвержении иудеями. Однако страдания Павла за имя Божье никогда не выступают как миссионерское требование в Деяниях. Скорее оно обеспечивает фон для Божьего спасительного вмешательства. Страдания затрагивают и всю Церковь (Деян. 14:22). Но здесь также страдания не рассматриваются как характерный знак (условие входа в Царство), как какое-то неизбежное обстоятельство (dei), сопутствующее существованию Церкви в этом мире. Эта ссылка на бедствия служит для ободрения верующих, которые окажутся в экстремальных ситуациях. С этим согласуется преобразование Лукой идеи христианского страдания от «мученической морали» к повседневному послушанию (см. Лк. 9:23 о ежедневном несении креста), как выражению христианской стойкости (Лк. 8:15 и 21:19) и верности (Лк. 18:8). См. David R. Adam, The Suffering of Paul in Luke-Acts (Yale Dissertation, 1979). . У Луки описание деятельности Павла после опыта обращения полностью созвучно этому толкованию. Имевшая место в прошлом ревность, с которой он преследовал христиан, переходит в такую же ревность, с которой он теперь проповедует Христа. Таким образом, «необходимость» его христианской жизни находит свой аналог в обманчивой «необходимости» его прошлой иудейской жизни: «Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея» (Деян. 26:9).

Здесь обращение Павла и его последующая жизнь попадает под необходимость, которая основана на Божественном распоряжении и зависит от человеческого послушания этому распоряжению. Но как быть с присутствующей в Деяниях идеей неизбежного передвижения Павла в Рим (19:21; 23:11; 27:24)? Не умаляет ли факт наличия этой идеи значение темы послушания, перенося dei в сторону предопределения?

Неизбежность появления Павла в Риме

Dei по отношению римскому будущему Павла встречается три раза в Деяниях (Деян. 19:21; 23:11 и 27:24). Последние два примера действительно делают акцент на Божьей инициативе, когда описываются ночные явления, один раз -- «Господа» и другой -- «ангела Божьего». Первая ссылка, однако, где впервые встречается мысль о неизбежности римского будущего Павла, принадлежит его собственным словам:

«Когда же это совершилось, Павел положил в Духе, пройдя Македонию и Ахаию, идти в Иерусалим, сказав: побывав там, я должен (dei) видеть и Рим» (19:21).

Здесь неизбежность Рима представлена как решение Lake и Cadbury предполагают, что tiqestai en tw pneumati является эквивалентом tiqestai en th kardia (ср. Лк. 1:66; 21:14; Деян. 5:4), или указанием на человеческое вдохновение. Они сомневаются в том, что здесь или в параллельных примерах Деян. 18:25 и 20:22 подразумевается Святой Дух. (Kirsopp Lake и H. J. Cadbury, The Beginings of Christianity I/iv [London: Macmillian, 1933] 244). На наш взгляд, это суждение является справедливым. В Деян. 20:22 в выражении, которое повторяет решение из 19:21, используется словосочетание dedemenoj en tw pneumati. Здесь «дух» явно отличается от Святого Духа, потому что в следующем тексте он определенно называется как to pneuma to agion. Из 71 случая употребления слова pneuma относительно Святого Духа в Евангелии от Луки и Деяниях 54 раза встречается прилагательное agioj. Остальные случаи становятся понятны из контекста: 1) Это прилагательное используется со словом pneuma в предшествующих стихах, или 2) этот pneuma говорит, или 3) какой-либо другой показатель определяет этот pneuma как Святой Дух (например, Деян. 8:39 и 11:28). самого Павла, принятое до провозглашения Божественной необходимости идти в Рим. В свете того, что Павел был призван проповедовать язычникам, такие планы путешествий не являются чем-то странным. Рим является естественной и логической целью такой миссионерской деятельности. Мысль о неизбежности Рима не зарождается в непостижимой тайне Божьей, но в уме Павла в согласии с замыслом Божьим.

Решение Павла посетить Рим подтверждается божественными откровениями в Деян. 23:11 и 27:24. Более того, присутствие Божественного dei является гарантией помощи в завершении будущего служения в Риме. Даже слова из Деян. 27:26, которые, на первый взгляд, предопределяют кораблекрушение, на самом деле являются скорее пророческими. Спасение спутников Павла, связанное с этим dei, названо не безусловной неизбежностью, но даром (ст. 24), дающимся на определенных условиях: «...Если они не останутся на корабле, то вы не можете спастись» (27:31). Таким образом, вера Павла в то, что «будет так, как мне сказано» (27:25) зависит не только от Божьего обещания, но и от человеческих действий. И хотя возможная гибель спутников Павла не создаст опасности для будущего самого Павла («вы», а не «мы» в ст. 31), опасность эта явно существует, потому что даже самый незначительный, на первый взгляд, элемент Божьей воли (пребывание на судне корабельщиков) имеет огромное значение для Павла, проявляющего послушание абсолютно во всем. В Деяниях Павел изображается как явный защитник Божественной необходимости своего пребывания в Риме. Именно этим мотивом обусловлены его утверждения в 27:10; 21-26, 31, благодаря которым Павел приобретает расположение центуриона и спасает свою жизнь (27:43, 44). Более того, следует заметить, что Павел у Луки сам контролирует ход событий согласно цели оказаться в Риме: «Можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря» (Деян. 26:32). Это последнее наблюдение предваряет обсуждение того, что у Луки Иисус и Павел представлены как творческие исполнители Божественного dei.

Исполнители Божественной необходимости

Лука не только представляет служение Иисуса или Павла как проявление послушания Божественному поручению из Писаний, он освещает их созидательную инициативу в исполнении замысла Божьего.

Иисус, уже знающий о том, что Божественное dei определит Ему страдать и быть отверженному, фактически Сам создает Свои страдания. Это особенно очевидно на примере отрывка Лк. 4:16-30, в котором показана перспектива Евангелия от Луки и Деяний в целом Именно таким образом ссылка на миссию язычникам в Лк. 4:25-27 становится понятной, так как Иисус не участвует в такой миссии в Евангелии. См. Marshall, I. H. The Gospel of Luke (Exeter: Paternoster, 1978) 188; также Tannehill, R. C. The Mission of Jesus According to Luke IV, 16-30, Jesus in Nazareth, ed. W. Eltester (Berlin/New York: Walter de Gruyter, 1972) 72-73. и уже вырисовывается отвержение Иисуса среди Израиля и последующая миссия язычникам.

Мысль о сознательном приближении страданий находит свое отражение в повествовании, когда Лука описывает изменение отношения людей ко Христу: благоговейное удивление (4:22) сменяется яростью (4:28, 29). Текст создает впечатление, что это изменение вызвано поведением Самого Иисуса. Христос у Луки (вопреки Марку) в момент всеобщего удивления произносит поспешные, на первый взгляд, слова осуждения: «Конечно, вы скажете Мне присловие: врач! исцели Самого Себя...» (Лк. 4:23; ср. Мк. 6:1-6). Он дает понять, что вопреки их удивлению «словам благодати» в настоящем, в будущем они не примут Его: «Истинно говорю вам: никакой пророк не принимается в своем отечестве» (ст. 24). Он продолжает подливать масло в огонь, говоря об Илие и Елисее (ст. 25-27), что вовсе вызывает негодование народа. Является ли их гнев результатом этой аллюзии на миссию язычникам как саму по себе (ср. Деян. 22:21, 22) или результатом того, что их сравнили с отступившим Израилем в прошлом, не ясно. Возможно, что оба предположения имеют основание в данном тексе. В любом случае, Иисус выступает как «инициатор» конфликта.

Иисус не просто пассивное орудие Божественной необходимости в Евангелии от Луки: он исполнитель этой необходимости. Он выступает как «инициатор» искушения, идя в пустыню, вопреки Иисусу у Марка, Который «ведом» туда Духом Заменяя явное настоящее время ekballei, которое использует Марк, имперфектом hgeto, Лука создает образ Духа, направляющего Иисуса в пустыню, а не «выбрасывающего» Его в пустыне: автор использует en th erhmw вместо словосочетания eis thn erhmov. У Луки Иисус самостоятельно отправляется, будучи «исполненным Духом», от Иордана в пустыню. . Описывая сцену преображения, Лука говорит о смерти Христа в Иерусалиме как о Божественной необходимости: «Явившись во славе, они говорили об исходе Его, который ему надлежало (dei) совершить в Иерусалиме» (9:31). Христос видит эту необходимость, но следование ей изображается Лукой как сознательное действие Самого Христа: «…Он восхотел идти в Иерусалим» (9:51).

Когда Божественная необходимость искупительных страданий оказывается под угрозой, Христос вмешивается и делает все возможное со Своей стороны, чтобы ускорить исполнение Божьего замысла. Фактически, мотив непротивления злу присутствует в Евангелии, чтобы сохранить Божественную необходимость (dei) креста и приблизить ее исполнение. Даже правосудие Божье должно ожидать своего времени, потому что оно может оказаться препятствием на пути страданий Христа (Лк. 12:49, 50). И поэтому, когда ученики хотят, чтобы огонь ниспал на Самарию, Иисус обличает их, направляясь к Иерусалиму (см. 9:51-56). Когда Христос говорит ученикам о необходимости предстоящих страданий, цитируя 53-ю главу книги Исаии (22:37), они понимают другую необходимость: защитить Своего Господа, используя при этом даже оружие (22:38). Иисус укоряет своих учеников (Ikanon estin) Ответ Иисуса, «Ikanon estin», возможно, означал упрек в свете своего семитского эквивалента. Marshall приводит примеры тому: Вт. 3:26; Быт. 45:28; Исх. 9:28; 3 Цар. 19:4; 1 Пар. 21:15 (The Gospel of Luke, 827)., говоря, что и так достаточно препятствий исполнению Божьего замысла (22:35-38). В конце концов, когда осуществление dei страданий Христа оказывается под угрозой в 22:49, 50 (отсечение уха раба), Иисус, а не Бог совершает чудо, посредством которого выполнение dei вновь защищено.

В свете этих наблюдений многие другие элементы повествования Луки представляют Иисуса, осознанно выполняющего Божественный замысел и являющегося его защитником. Многие слова Христа кажутся неосторожными и даже резкими, потому что вызывают оппозицию (Лк. 19:38; 23:3). Однако такая прямота слов Христа сразу же открывает людям природу Его Царства, которое многие из них принять не могут, что и приводит Христа на Голгофу (23:38).

Павел также изображен Лукой как «творческий» исполнитель Божественного dei. Как понимание Павлом неизбежности своего появления в Риме становится у Луки частью представлений апостола о миссии язычникам, так и способ выполнения этой неизбежности изображен как замысел самого Павла в повествовании Деяний. Способ этот заключается в использовании Павлом своего римского гражданства в различных обстоятельствах с целью встретиться с кесарем.

Какую бы роль ни играли в повествовании описания испытаний и связанных с ними апологетических речей апостола (Деян. 21-28), ясно одно -- они направляют Павла в Рим. Создается впечатление, что Павел является инициатором своих уз в Риме. Характерная особенность поведения апостола у Луки заключается в том, что он держит свое римское гражданство в секрете до своего ареста и встречи с представителями власти, после чего он разглашает эти сведения к их испугу. Мотивы, которыми руководствуется Павел, становятся понятны в свете 22:25-29 и контекста этого отрывка. До своего ареста Павел просто определяет себя как хорошо образованного иудея из Тарса. Это позволяет ему обратиться к разгневанной иудейской толпе, находящейся за пределами крепости (21:37-40). Павел, как Христос до него (Лк. 4), фактически задевает иудеев, внимательно слушавших его вначале (21:40 и 22:2; ср. Лк. 4:20), упомянув о своей миссии язычникам (22:21; ср. Лк. 4:25-27). После этого толпа приходит в негодование (22:22, 23; ср. Лк. 4:28, 29).

Павел же подогревает спор до такой степени, что по причине иудеев, требующих его смерти, власти вынуждены бичевать его. В этот момент Павел открывает свое римское гражданство, что полностью меняет ситуацию. Результат этого метода имеет две стороны: а) случай Павла рассматривается более серьезно, как важного арестанта и б) появляются основания для его дальнейшей встречи с кесарем: его римское гражданство. Таким образом, Павел подливает масло в огонь мятежа, что классифицируется как преступление против императора См. Lake, K. and Cadbury, H. J. The Acts of the Apostles, v. 4 of the Beginnings of Christianity (London: Macmillan, 1933), 308. и придает законность вызову римского гражданина перед кесарем См. там же, с. 317.. Именно такое поведение Павла гарантирует ему отправление в Рим. Вспомним замечание, которое делает Агриппа в разговоре с Фестом: «Можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря» (Деян. 26:32).

Выводы относительно использования dei в произведениях Луки

На основании проделанного нами литературного анализа отметим два аспекта использования dei у Луки:

Во-первых, термин необходим, чтобы показать, что вся история -- от рождения Иоанна Крестителя до появления Павла в Риме -- является частью исполнения вечного замысла Божьего. Наиболее ярко и полно этот замысел представлен в пророчествах Ветхого Завета. Свидетельство ранней христианской общины, обращение Павла и миссия язычникам рассматриваются Лукой как исполнение этих пророчеств и, следовательно, как объективное следование Божественной необходимости.

Во-вторых, слово dei играет роль повеления, требующего послушания как субъективного следования Божественной необходимости. Исполнение воли Божьей во многом зависит от человеческой стороны. Лука придает большое значение Иисусу и Павлу как творческим и активным исполнителям замысла Божьего. Они являются его инициаторами, стратегами и даже защитниками. Повелительная сторона Божественной «необходимости» в повествовании Луки преследует в первую очередь пасторскую цель: противостоять пассивному ожиданию парусии От греческого слова parousia, термин, относящийся в Новом Завете ко Второму пришествию Христа как к окончательному исполнению замысла Божьего (см. 1 Фес. 4:15; 5:23). в Церкви, призывая христиан оставаться верными Некоторые отрывки, такие, как Лк. 1:20-37; 18:1-8; 19:11-27; 21:8; и Деян. 1:6-8, предполагают, что временная задержка некоторых событий не является оправданием для неверности Божественному поручению (см. также Earl Ellis, Eschatology in Luke [Philadelphia: Fortress Press, 1972] 18).. Такая верность означает активное участие в миссии, а не просто терпение.

2.2 Гарантия исполнения Божественного замысла

Хотя у Луки теология истории находится в стороне от вопросов, появляющихся в ходе дискуссий о свободной воле человека и судьбе, в произведениях этого автора присутствует, однако, твердая уверенность в том, что история полностью пребывает в Божьих руках. Гарантия того, что Божий замысел будет осуществлен в истории, включает в себя два существенных элемента:

i. Сверхъестественное вмешательство в историю. Чудеса Божьи коренным образом изменяют ситуации, которые, на первый взгляд, кажутся неразрешимыми. Именно вмешательство Божье спасает Павла от смерти во время кораблекрушения, что делает возможным его будущее свидетельство в Риме. Если есть серьезная необходимость, Бог способен чудесным образом изменить весь ход жизни человека, избранного для выполнения замысла Божьего при условии его послушания воле Божьей, как это было с Павлом.

Ii Естественное вмешательство Бога в историю. Верность последователей Христа миссии Церкви не является чудом, но также дает гарантию исполнения Вечного замысла Божьего. Их проповедь можно назвать Божьим естественным вмешательством в историю, хотя в данном случае на передний план выступает инициатива человека В Деян. 13:22 Лука описывает Давида как прообраз Христа: «…Поставил им царем Давида, о котором и сказал, свидетельствуя: “нашел Я мужа по сердцу Моему, Давида, сына Иессеева, который исполнит все хотения Мои”».

Конечное придаточное предложение «который исполнит все хотения Мои» является эпекзегетическим дополнением к объединенной цитате из Пс. 88:21 и 1 Цар. 13:14. То, что Давид был «мужем по сердцу Божьему», толкуется Лукой в контексте исполнения им Божественной воли (qelema -- ср. Деян. 13:36). Если Павел был подвержен сильному воздействию со стороны Бога до начала своего служения (опыт обращения), то Давида Бог просто «нашел» на Своей стороне. Фактически, в картине миссии Церкви в Деяниях делается акцент на гармонии человеческой и Божественной воли, что содействует росту Слова. Миссия выполняется в контексте Деян. 15:28, стиха, который вызовет улыбку даже самого бесстрастного экзегета: «Ибо угодно Святому Духу и нам...»..

На основании проделанного нами в рамках метода нарративного критицизма литературного анализа Книги Деяния апостолов мы приходим к заключению, что прямые утверждения автора и мотивы, присутствующие в повествовании, а также развитие основного сюжета и дополнительных сюжетных линий действительно объясняют существование ранней Церкви в рамках всеобъемлющего замысла Божьего.

Это замысел имеет космические и вселенские границы. Он включает в себя земное служение Христа, Его смерть и воскресение, воцарение на Небе и присутствие с Церковью на земле и открывает Его второе пришествие и будущую роль как Судьи Вселенной. Он возвращает нас вглубь веков: к истории Израиля, которым Бог руководил через Авраама, Иосифа, Моисея, Давида и пророков. В действительности замысел Божий простирается еще дальше -- ко времени Творения в прошлом и к Суду в конце истории в будущем. Часть этого Божьего замысла исполняется в основании Христианской церкви в Иерусалиме и ее свидетельстве.

Таким образом, мы можем заключить, что общая роль толкования Лукой исторических событий в рамках Божьего замысла заключается в том, чтобы ободрить читателей, когда их вера будет переживать испытания в послеапостольский период, дать им теологическое основание для миссионерской деятельности.

Проделанный литературный анализ использования Лукой dei в Евангелии от Луки и Деяниях показывает, что идея замысла Божьего как убежденность в том, что Бог спланировал события задолго до настоящего момента и заботится об их исполнении, свойственна мышлению этого автора Нового Завета. Однако следует сказать, что внимание Луки сосредоточено вовсе не на предопределительном аспекте этого замысла. Луку интересует замысел Божий постольку, поскольку он связан с Божественным назначением жизни каждого верующего и Церкви в целом. Понимание замысла Божьего ведет к осознанному следованию Божественному назначению, а не к пассивному ожиданию фатальной неизбежности тех или иных событий.

Следовательно, хотя убежденность в том, что история неизменна в руках Божьих, свойственна повествованию Евангелия от Луки и Деяний, традиционная концептуализация этой библейской идеи -- концептуализация, делающая акцент на предопределении и ограничении человеческой воли, не имеет права на существование.

Данн Д. Единство и многообразие в Новом Завете. М.: ББИ. 2005.

Левинская И. А. Деяния апостолов. Историко-филологический комментарий, М.: ББИ. 1999.

Моррис Л. Теология Нового Завета, С.-П.: Библия для всех. 1995.

Пастернак Б. Л. Сочинения в двух томах. Т 1. Тула: Филин. 2003.

Стот Д. Деяния святых апостолов. СПб.: Мирт. 1998.

Томашевский Б. Поэтика: Краткий курс. М., Наука. 1999.

Страницы: 1, 2, 3, 4